Прослушать новость
Остановить прослушивание
Paul White/AP
В Евросоюзе нарастает напряжение между севером и югом из-за способов восстановления экономики ЕС и помощи наиболее пострадавшим от пандемии странам. Идея Италии и Испании создать «коронабонды» — общий долговой инструмент для заимствования денег — была отвергнута Германией и Нидерландами, которые предлагают пойти путем применения Европейского стабилизационного механизма. Пандемия коронавируса обнажила зависимость европейского юга перед Берлином, который контролирует экономику ЕС после кризиса евро.
stopCovid1
Евросоюз сосредоточил усилия на выходе из пандемии и максимальном уменьшении урона, нанесенного экономике. За последние два месяца лидеры ЕС провели переговоры уже четыре раза. В «мирное время» политики проводят такое число встреч в течение года.
Последнее заседание в формате видеоконференции состоялось 23 апреля. В результате переговоров главы ЕС договорились о создании фонда для оказания помощи бизнесу и странам, наиболее пострадавшим от коронавируса — это, в основном, Италия и Испания. В фонд, который будет создан в течение следующих двух месяцев, будет направлено €540 млрд.
Кроме того, председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен заявила, что общий объем фонда в будущем должен достичь €1 трлн. Впрочем, саммит лидеров ЕС не решил главной проблемы — как именно будут формироваться и распределяться средства фонда.
И в этом вопросе в Евросоюзе образовался раскол между северными странами с образцовыми экономиками — Нидерландами, Германией и Австрией, и югом — Италией, Испанией, Грецией, Португалией и Кипром. Последние также заручились поддержкой Франции.
Богатый север выступает за то, чтобы пройти через кризис уже знакомым и проверенным путем применения Европейского стабилизационного механизма (ESM), к которому ЕС прибег во время греческого кризиса 2012 года. Этот способ подразумевает предоставление финансовой помощи в обмен на введение в странах-получателях политики жесткой экономии, как это было в Греции, Португалии и Ирландии.
Юг предсказуемо выступает против, опасаясь подписаться на выполнение «драконовских» условий и контроль со стороны Берлина. Италия и Испания настаивают на создании «коронабонда» — общего долгового инструмента для заимствования денег на мировых рынках. Однако Германия на это не пойдет.
«При создании «коронабондов» северные страны как бы разделят финансовую ответственность с другими государствами, а они не хотят этого делать, они не хотят брать на себя ответственность за развитие экономик своих партнеров по ЕС. Они хотят извлекать только выгоду и раздавать своим гражданам демонстративно по несколько тысяч евро, заставляя всю Европу смотреть на них с завистью и ненавистью.
Только за эти пять тысяч евро, которые Меркель раздает немцам, умирают старики в Италии и Испании»,
— заявляет в разговоре с «Газетой.Ru» директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Тимофей Бордачев.
В результате компромиссом может стать применение ESM, но без условий и жесткого контроля из Брюсселя. Однако этот сценарий предлагается лишь в том случае, если размер кредита не превышает 2% ВВП страны-получателя, а сами деньги пойдут на борьбу с пандемией.
И хотя сейчас Италия и Испания выступают категорически против посягательств на свой суверенитет (а именно так они воспринимают применение ESM), в начале пандемии они возмущались тем, что Брюссель никак не вмешался, чтобы помочь им справиться с пандемией.
«Тут не о чем спорить — Италия осталась одна», — заявлял премьер-министр Италии в интервью для Süddeutsche Zeitung.
16 апреля Урсула фон дер Ляйен официально извинилась от лица Евросоюза перед Италией за недостаточную помощь стране, когда эпидемия только начала распространяться. Однако это заявление — единственное, что сделал ЕС для борьбы со своим чувством вины.
Так или иначе, вопрос единства Евросоюза вновь стал актуальным. В ближайшее время стоит ожидать намеков со стороны юга в адрес Германии и Нидерландов о недостаточной помощи.
«Благосостояние Европы — это не просто вопрос солидарности, это вопрос собственных интересов. Вот почему мне почти больно повторяться. Для меня это само собой разумеется», — сказала канцлер Германии Ангела Меркель в ходе пресс-конференции.
Слова политика стали ответом на негласные обвинения в том, что ее приверженность ценностям ЕС не является абсолютной.
Пока лидеры севера продолжают твердить о том, что готовы пойти на все, чтобы защитить Евросоюз, их южные коллеги требуют гораздо большего.
Пандемия коронавируса поставила Европу перед сложным вопросом — должна ли Германия, которая, очевидно, выйдет из пандемии с наименьшими потерями, запускать руку в свои карманы. Это, в свою очередь, обнажает куда более сложный вопрос зависимости юга перед Германией.
После кризиса евро 2011-2013 года Германия контролирует Европейский центральный банк. И, как наиболее мощная экономка ЕС, Берлин контролирует те меры, которые страны Евросоюза принимают в рамках еврозоны и для поддержания ее устойчивости.
Как поясняет Тимофей Бордачев, такая ситуация стала возможной из-за того, что Германия — это преобладающий внешний торговый партнер для всех стран ЕС, за исключением Литвы. Она смогла пройти через кризисы как промышленная держава-производитель, что дало ей возможность контролировать внутренний рынок ЕС и извлекать из объединения наибольшие выгоды.
«Это главная экономическая держава, извлекающая выгоду из существования Европейского союза. Это не ответственность, это удовольствие и прибыль», — считает эксперт.