Прослушать новость
Остановить прослушивание
Представители делегации политического офиса движения «Талибан» (террористическая…
Представители делегации политического офиса движения «Талибан» (террористическая организация, запрещена в России) Мохаммад Сохайль Шахин, Шахабуддин Делавар и Абдул Латиф Мансур (слева направо) перед началом пресс-конференции в Москве, 9 июля 2021 года
Екатерина Чеснокова/РИА «Новости»
Россия — далеко не единственная страна, которая ведет диалог с представителями террористической группировки «Талибан»*. Эксперты рассказали «Газете.Ru», почему к переговорам с талибами готовы почти все — от иранских фундаменталистов и американских ястребов до китайской Компартии.
Rambler-почта
Mail.ru
Yandex
Gmail
Отправить письмо
Скопировать ссылку
Директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар заявил «Газете.Ru», что достаточно много государств прямо или косвенно взаимодействуют с группировкой «Талибан» (организация запрещена в России) в рамках урегулирования афганской ситуации. Незадолго до состоявшегося накануне визита в Москву делегация талибов посещала Иран, а до этого совершила ряд поездок в Пакистан.
«Кроме того, талибы несколько раз были в Пекине, а с американцами у них в результате длительных переговоров подписано мирное соглашение. То есть многие страны ведут переговоры с «Талибаном». Что касается их интересов, то странам региона выгодна стабильность в Афганистане. Все это декларируют и понимают, что достижение мира в республике ввиду множества факторов — это вопрос ближайших месяцев», — добавил эксперт.
В долгосрочной перспективе всех беспокоит мир и стабильность в Афганистане, чтобы оттуда не исходила угроза, пояснил Нессар.
По большому счету многим странам все равно, какая власть будет в Афганистане.
«Однако на краткосрочную перспективу цели и задачи заинтересованных государств могут отличаться. Многие государства на факте переговоров зарабатывают какие-то имиджевые и дипломатические очки, так что их действия вполне нормальны и понятны», — подчеркнул эксперт.
«Западная цель»
Одним из ключевых игроков в афганском урегулировании со стороны Запада традиционно выступают США. Взаимодействие американцев с талибами — давно уже не сенсация, учитывая, что сам диалог стартовал еще в 2000-х годах, а в 2020-м привел к заключению мирного соглашения с «Талибаном» и началу вывода сил США с территории Афганистана.
Однако, как заявил заместитель директора Факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов, нельзя исключать наличие контактов с талибами и у ряда европейских государств, потому что войска западноевропейских стран также присутствуют в Афганистане.
«Страны Западной Европы вместе с США выводят свои силы из Афганистана и заинтересованы в политическом урегулировании внутри страны, которое могло бы положить конец гражданской войне. При этом они не заинтересованы в перманентном хаосе, войне всех против всех и полном приходе к власти талибов путем победы в гражданской войне. И для того, чтобы обеспечить некий шанс на политическое урегулирование, западноевропейским странам необходимо вести переговоры с талибами, и, вероятно, они идут», — указал эксперт.
По словам Суслова, для Запада важно добиться, чтобы «Талибан» взял на себя обязательства по борьбе с террористическими организациями в стране, в том числе с «Исламским государством» (организация запрещена в России) и «Аль-Каидой» (организация запрещена в России).
«Требование того, чтобы талибы отмежевались от других радикальных транснациональных группировок, изначально было одним из главных для западных стран. Именно об этом в свое время с «Талибаном» пытались говорить представители администрации президента США Барака Обамы в 2008-2009 годы — когда Вашингтон впервые начал вести переговоры с талибами. Ну и третья цель западных стран в том, чтобы талибы позволили им вывести свои войска из Афганистана. То есть чтобы «Талибан» не совершал вооруженные нападения на западные контингенты в процессе ухода из республики», — подчеркнул эксперт.
«Китайская стратегия»
Для Китая Афганистан важен с точки зрения инфраструктуры, которую он там возводит. Как заявил врио директора Института Дальнего Востока РАН Алексей Маслов, КНР уже много лет назад задумала открыть транспортный коридор Пекин-Пакистан-Афганистан в рамках инициативы «Один пояс — один путь».
«Коридор позволил бы Пекину как минимум установить свой транспортный контроль в этом регионе, и сейчас появилась возможность договориться хотя бы с Афганистаном. Но возник целый ряд трудностей, в том числе постоянно меняющаяся позиция Пакистана и нестабильность в Афганистане. Пока американцы стояли на афганской территории, у КНР не было сильных позиций для ведения переговоров в этом регионе, но теперь они уходят и эта возможность возникает. То есть Пекин получает возможность играть какую-то ключевую роль в этом регионе», — уточнил эксперт.
Интересы Пекина в данном случае не ограничиваются инфраструктурными проектами, продолжил Маслов, также КНР крайне волнует ситуация с исламом в Афганистане, учитывая, что страна граничит с китайским Синьцзян-Уйгурским автономным районом.
«КНР должна полностью убедиться в том, что как минимум со стороны Афганистана не будут проникать никакие сепаратистские настроения, что не будет взаимодействия между «Талибаном» и радикально настроенными уйгурами. Кроме того, Пекин довольно жестко борется против любого наркотрафика и причем как против самих наркотиков, так и прекурсоров, которые могут поставляться в Афганистан и из него», — подчеркнул эксперт.
«Индийская нетерпимость»
Если Китай готов идти на прямые контакты с «Талибаном» ради стабилизации ситуации в Афганистане, то Индия участвует в переговорах лишь косвенно, зачастую в числе посредников на расширенных встречах по афганскому урегулированию. Как отметил профессор кафедры востоковедения МГИМО Сергей Лунев, Нью-Дели вообще не признает эту группировку.
«Главный интерес индийской стороны — это обеспечение стабильности в Афганистане и недопущение распространения исламского радикализма. Индия болезненно относится к переговорам, которые с «Талибаном» ведут другие государства. К примеру, Нью-Дели болезненно реагирует на диалог между Москвой и талибами. 25 лет назад Индия выступила против «Талибана», когда она и Россия были фактически двумя единственными странами, которые пытались как-то помешать распространению талибов по Афганистану. Вот у Индии стабильно такой подход», — рассказал эксперт.
Впрочем, ряд западных СМИ, в том числе Foreign Policy, уже несколько лет не исключают того, что индийская сторона может вести неофициальные переговоры с талибами на фоне вывода сил США из региона. Официального подтверждения этой информации до сих пор нет. Однако 8 июля визит главы МИД Индии Субраманиян Джайшанкар в Москву неожиданно совпал с приездом делегации «Талибана» в столицу России.
«Пакистанский план»
Пока Индия официально отказывается от взаимодействия с талибами, ее соседи в лице Пакистана диалог с «Талибаном» поддерживают уже достаточно продолжительное время — в конце прошлого века он был одним из трех государств, признавших режим талибов в Афганистане.
Как заявил доцент Института стран Азии и Африки МГУ Борис Волхонский, есть точка зрения, что талибы — лишь орудие межведомственной разведки Пакистана, которая якобы поспособствовала созданию движения в 90-е годы прошлого века.
«До поры до времени талибы были проводником интересов Пакистана. Теперь по инерции считается, что Пакистан из всех стран, которые задействованы в афганской ситуации, едва ли не больше других имеет влияние на талибов. Поэтому в известной степени в интересах Пакистана приход к власти талибов в Афганистане, поскольку другие фракции внутри страны относятся к Пакистану достаточно настороженно», — пояснил эксперт.
Однако, вероятно, талибов не стоит считать инструментом в руках Пакистана, все же это довольно самостоятельная организация, продолжил Волхонский, но на сегодняшний день «Талибан», наверное, единственная сила, способная обеспечить стабильность в Афганистане.
«Какая это будет стабильность и чем она будет обеспечена, в том числе какой степенью насилия — это другой вопрос. Тем не менее для Пакистана обеспечение стабильности крайне важно из-за проекта газопровода Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ), о котором говорится с конца 90-х годов прошлого века. Пока его реализация далека, а Пакистану очень важно получить доступ к центральноазиатским энергоресурсам, что просто невозможно без стабильности внутри Афганистана. Поэтому пакистанский интерес тут заключается в том, чтобы иметь зависимое от него и более-менее стабильное афганское государство», — рассуждает эксперт.
«Иранские опасения»
Пока в Пакистане отчасти поддерживают сценарий захвата Афганистана со стороны талибов, в Иране наблюдается несколько иная ситуация. С точки зрения востоковеда-политолога Елены Супониной, Иран ведет переговоры с «Талибаном», потому что, как и другие страны, обеспокоен нестабильностью в регионе.
«Иранцев очень сильно беспокоит наркотрафик с афганской территории. Конечно, их также волнует угроза терроризма со стороны Афганистана. Кроме того, для Ирана важно региональное соперничество за влияние и контроль за транспортными путями. Некоторые из транспортных путей, выгодных Ирану, могли бы пролегать через Афганистан, если бы там стало безопасно», — резюмировала эксперт.
По факту интересы всех стран задействованных в процессе афганского урегулирования и взаимодействию как с талибами, так и с правительством Афганистана объединяет один пункт — обеспечение стабильности в стране. Все стороны продвигают процесс политического урегулирования, пытаясь не допустить полномасштабной гражданской войны на территории республики.
Представители делегации политического офиса движения «Талибан» (террористическая…