«Умер — значит умер»: как арест уничтожил Осипа Мандельштама

«Умер — значит умер»: как арест уничтожил Осипа Мандельштама

Прослушать новость

Остановить прослушивание

«Умер — значит умер»: как арест уничтожил Осипа Мандельштама

Тюремная фотография из следственного дела Осипа Мандельштама, 17 мая 1934 года

Тюремная фотография из следственного дела Осипа Мандельштама, 17 мая 1934 года

Wikimedia Commons

14 января исполняется 130 лет со дня рождения Осипа Мандельштама. «Газета.Ru» рассказывает о последней ссылке поэта в 1938 году на Дальний Восток, которую он не пережил.

Rambler-почта
Mail.ru
Yandex
Gmail
Отправить письмо

Скопировать ссылку

«Умер — значит умер»: как арест уничтожил Осипа Мандельштама

В 1938-м Осипа Мандельштама арестовали по доносу генерального секретаря Союза писателей Владимира Ставского. Годом ранее поэт ненадолго вернулся в Москву из своей трехлетней ссылки в Воронеж, куда был отправлен из-за антисталинской эпиграммы «Мы живем, под собою не чуя страны…». В своем письме наркому внутренних дел Николаю Ежову Ставский предложил «решить наконец вопрос о Мандельштаме», назвав его автором «похабных клеветнических стихов» о руководстве партии и всем советском народе.

Мандельштам получил пять лет лагерей по ст. 58 п. 10 за антисоветскую агитацию и пропаганду. Следствие длилось три месяца. Месяц Мандельштам провел в Бутырке, месяц — ехал в эшелоне до Владивостока. На Колыму Мандельштама не взяли. Последние 11 недель до смерти поэт провел в пересыльном лагере близ Второй Речки. 27 декабря 1938 года он скончался, не добравшись до места заключения. Причиной, согласно заключению НКВД, стал паралич сердца.

Как рассказала «Газете.Ru» кандидат исторических наук и старший научный сотрудник Музея истории ГУЛАГа Татьяна Полянская, паралич сердца, скорее всего, был сопутствующей, а не основной причиной смерти Мандельштама. Незадолго до кончины, в конце осени 1938 года, поэт в своем последнем письме брату Александру сообщил о крайнем истощении.

«Ближе к 1940 году распорядились в случае смерти от дистрофии и фактически голода не ставить истощение как основной диагноз, а ставить сопутствующий — паралич сердца. В Музее истории ГУЛАГа находится справка за 1938 год о том, что Мандельштам умер от истощения. Кроме того, он пережил тяжелый этап до Владивостока», — пояснила Полянская.

Также существует версия, что Мандельштам умер от сыпного тифа. В 1938 году это заболевание было крайне распространено среди заключенных из-за антисанитарии. Однако очевидцы указывали, что в больнице Мандельштама обследовали и тифа не обнаружили.

Трудности, связанные с содержанием осужденных, возникали уже на этапе пересылки, указала Полянская. Заключенные на протяжении нескольких месяцев ехали в поезде в вагонах, напоминающих «столыпинские», их кормили сухим пайком, хотя по регламенту было положено горячее питание, воды не хватало.

«Процесс этапирования был полностью регламентирован — указывалось количество человек, прописывались все остановки. В поезде должен был быть оборудован медицинский вагон, а осужденным были положены бани. Но, как это часто бывает, инструкции выполнялись редко», — добавила Полянская.

В самих транзитных лагерях заключенные жили в условиях антисанитарии. «Положение было ужасное. В исправительных лагерях, конечно же, приходилось тяжело, но там человек работал, состоял в бригаде и получал за это паек», — пояснила кандидат исторических наук.

Тем, кто был осужден по 58-й статье, пришлось непросто — они были на самой низшей ступени тюремной иерархии. Если им удавалось привезти личные вещи, то их часто отбирали другие заключенные.

«Пересыльный лагерь — это временная остановка. В пересылке все «чужие». Сегодня пришли — завтра уйдут. Умер — значит умер. Это порождало к этапникам чувство полной безответственности», — подчеркнула Полянская.

Считается, что тело Мандельштама пролежало до весны непогребенным — из-за погодных условий выкопать могилу в декабре было невозможно.

«Суровая зима позволяла хранить тела в помещении вместе с другими трупами, не нужно было специальных морозильных камер. Весной начиналась оттепель — их хоронили», — добавила Полянская.

Место захоронения поэта неизвестно. По одной из версий, братская могила могла быть расположена в старом крепостном рве вдоль речки Саперки. Теперь во Владивостоке на том месте находится широкая пешеходная аллея, идущая вдоль улицы Вострецова.