Прослушать новость
Остановить прослушивание
Depositphotos
В реализацию нацпроекта по росту производительности труда вовлекаются все больше регионов и компаний несырьевого сектора, отчиталось Минэкономразвития. Эксперты высказывают сомнения в достижимости поставленной задачи нарастить производительность труда до заданных 5%. В мировой практике производительность труда исчисляется стоимостью продукции в долларах, произведенных за единицу времени. В российском нацпроекте такой показатель отсутствует в принципе.
Rambler-почта
Mail.ru
Yandex
Gmail
Отправить письмо
Скопировать ссылку
В состав национального проекта «Производительность труда и поддержка занятости» вошли еще девять российских регионов, сообщило Минэкономразвития на своем официальном сайте в понедельник, 8 февраля. Список пополнили Архангельская, Брянская, Кировская, Мурманская, Орловская, Смоленская, Тверская и Ульяновская области, а также Республика Марий Эл.
Нацпроект «Производительность труда» реализуется с 2017 года. О конкретных достижениях по производительности труда Минэкономразвития не сообщает.
В этом году в нацпроект добавятся «новые мероприятия», сообщил замминистра экономического развития РФ Петр Засельский. «В их числе цифровая экосистема, которая будет способствовать ускоренной цифровизации и автоматизации бизнес и производственных процессов предприятий. И совместный проект с «Ворлдскиллз» по возрождению движения рационализаторов и переобучению работников», — отметил замминистра и добавил, что ведомство планирует помогать бизнесу совершенствовать логистику, продажи, планирование, развивать корпоративную культуру.
Все эти мероприятия должны привести российские компании к новой производственной культуре. Главный целевой показатель нацпроекта — ежегодный рост производительности труда на средних и крупных предприятиях несырьевого сектора экономики. Этот показатель планируется довести c 1,4% в 2018 году до 5% в 2024 году за счет повышения эффективности.
По размещенным на официальном сайте данным Минэкономразвития, за первые два года к реализации нацпроекта было привлечено всего 200 предприятий в 16 субъектах РФ.
«По итогам 2019 года на предприятиях-участниках нацпроекта на 8,5 млрд руб. выросла добавленная стоимость и составила 35 млрд руб. При этом показатели эффективности за время участия в проекте в среднем улучшились: выработка выросла на 36%, сократились запасы незавершенного производства на 39%, сократилось время производства продукта на 39%», — отмечали в министерстве. Сейчас в проекте участвует уже 2300 предприятий, уточнил Петр Засельский.
Между тем, темпы реализации многих нацпроектов были признаны Кремлем недостаточными. «Если брать нацпроект по повышению производительности труда, то он не выполнен на 40%. Все, что связано с цифровой экономикой, без которой не решить ни одной проблемы, выполнено лишь на четверть», – критиковал выполнение проекта представитель думской оппозиции, глава фракции КПРФ Геннадий Зюганов.
Не откладывать национальные проекты «на потом» призывало правительство и президент Владимир Путин. На заседании Госсовета в октябре прошлого года было решено скорректировать нацпроекты, уточнить показатели, добавить по некоторым из них дополнительные сроки. Горизонт их реализации был сдвинут с 2024 на 2030 год. Но уже в 2021 году «по каждой национальной цели должен быть обеспечен качественный, ощутимый результат», отметил Путин.
Денег нет, но вы растите
Опрошенные «Газетой.Ru» эксперты сомневаются в достижимости целей по росту производительности труда даже после их корректировки. Директор по экономической политике НИУ ВШЭ Юрий Симачев указывает на то,
что привлечение регионов к нацпроекту можно приветствовать, но ресурсы региональной власти по переобучению работников ограничены. Особенно это касается регионов, получающих субсидии из федерального центра, а таких большинство.
Кроме того, в секторах как раз с самой низкой производительностью труда имеется немало «зомби-фирм», у которых вообще нет денег на развитие. «И с ними непонятно, что делать, ведь за ними тоже стоят люди», — говорит Симачев из ВШЭ.
«Инвестиции в образовательные учреждения вещь правильная, однако важно, чтобы они шли в нужных направлениях, чтобы запрос со стороны компаний на специалистов нужного профиля учитывался в высших и средних учебных заведениях», — говорит Симачев.
По его оценке, в этом нацпроекте сделана ставка на организационные новации. «Это хорошо. Но если сама компания не додумалась до необходимости изменений в сфере производительности труда, то, скорее всего, могут быть проблемы с качеством корпоративного управления. Есть и более глубокие проблемы, связанные с мотивацией руководства к изменениям, или с наличием у компании социальных обязательств», — заключает эксперт ВШЭ.
Доцент ИМЭБ РУДН Юлия Сафронова говорит, что повод сомневаться в выполнимости нацпроекта «Производительность труда» имеется хотя бы по той причине, что в условиях кризиса владельцы бизнеса склонны экономить на затратах, а рост производительности подразумевает обратное — рост затрат. Например, на зарплату и переобучение.
Вдохновлять работников на более производительный труд может только идея перехода на четырехдневную рабочую неделю, отмечают эксперты. «Но сначала необходимо повысить производительность труда», — иронизирует Сафронова.
Резервы для того, чтобы поднять производительность труда есть, но потребуется задействовать механизмы, не совсем привычные для российской системы менеджмента: цифровизация, усовершенствование производственных процессов, сбыта и логистики, массовое переобучение, уточняет общественный омбудсмен по правам предпринимателей в сфере соблюдения трудового законодательства Дмитрий Порочкин.
«Это все то, что давно внедряют на Западе и развивают там компании в своих корпоративных культурах. У нас же на это не хватает бюджетов, ни в региональных, ни у самих предприятий», — говорит он.
Но в первую очередь, считает эксперт, необходимо, чтобы государство и владельцы бизнеса инвестировали в персонал, начиная с его здоровья и квалификации, заканчивая социально-психологической обстановкой в коллективе. Кризис — лучшее время для анализа и корректировки бизнес-процессов и роста производительности труда», — заключает бизнес-омбудсмен.
Эксперты обращают внимание на то, что международная Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) считает производительность труда не количеством привлеченных регионов или компаний, охваченных переобучением, а в стоимостью продукции в долларах, произведенных за единицу времени.
По данным ОЭСР, уровень производительности труда в России начиная с 2015 года стабильно повышался и в 2019 году (последние данные) составил $30,3 в час. Однако этот показатель уступает уровню производительности труда в Еврозоне ($61,1 в час). Ниже она и по сравнению со странами бывшего социалистического блока: Литва — $47, Чехия — $47,7, Польша — $44, Венгрия — $40 в час.
Низкие показатели производительности напрямую влияют на уровень конкурентоспособности производимых товаров и услуг на внутреннем и внешнем рынках, что в итоге отражается на экономике страны и на уровне жизни и благосостояния граждан, указывала ОЭСР.
В России же такого показателя нет. На этот недостаток нацпроекта годом ранее указывала Счетная палата РФ. Аудиторы отметили, что отсутствие такого важного показателя как количество изготовленной продукции за единицу времени противоречит мировой практике.
«В национальном проекте отсутствует один из важнейших показателей производительности труда — количество продукции на единицу времени, что не соответствует международной практике и затрудняет международные сопоставления», — отметили в Счетной палате.