Прослушать новость
Остановить прослушивание
Leonid Faerberg/Transport Photo Images/Global Look Press
Недавно ряд российских СМИ со ссылкой на собственные источники информации сообщили, что французский военный корабль Dupuy de Lome посредством создания помех на определенных частотах атаковал российские комплексы радиолокационных станций С-400 в Крыму. Еще чаще появляются сообщения о перехвате истребителями иностранных самолетов. Как правильно читать подобные новости, что такое «перехват» и сколько это стоит, — в материале военного обозревателя «Газеты.Ru».
Информация о создании помех российским С-400 в Крыму французским военным кораблем в ряде источников подается в достаточно устрашающем виде — «корабль Dupuy de Lome атаковал позиционные районы российских С-400 на территории Крыма, осуществив постановку помех на определенных частотах».
Удар? Атака?
«Атаковать» позиционный район нельзя по определению. Это участок местности, предназначенный для развертывания зенитных ракетных подразделений в боевой порядок и оборудованный стартовыми позициями, путями для маневрирования и другой инфраструктурой. К примеру, в боевых задачах зенитным ракетным подразделениям в том числе указываются и границы позиционного района.
Внутри этого участка местности подразделение может находиться на одной из стартовых позиций (СП). А вот нанести ракетно-авиационный удар можно только по вполне конкретной СП зенитного ракетного дивизиона (батареи), на которой именно в этот момент времени развернуты пусковые установки, радиолокаторы подсвета и наведения, кабины управления, средства энергоснабжения и пр.
Наконец, «атаковать» гипотетического противника с помощью средств РЭБ еще не удавалось никому. Осуществить постановку помех радиоэлектронным средствам неприятеля можно, но вот «атаковать» нельзя.
Военная наука сегодня оперирует терминами «радиоэлектронное поражение», «радиоэлектронно-огневой удар (РЭОУ)» и «радиоэлектронный удар», но вот до «атаки» не додумался еще никто (в этом случае к слову «атака» очень хочется еще добавить — «с шашками наголо»).
Кроме того, ряд источников указывает, что «такие действия со стороны Франции являются возможными лишь в случае перехвата радиочастот, излучаемых РЛС С-400, что, вероятно, означает, что Запад действительно владеет подобной информацией после многочисленных полетов в местах развертывания С-400».
В большинстве случаев беспоисковое определение несущих частот (на практике это означает — только вышел в эфир, а частота уже определена), на которых функционируют отечественные радиоэлектронные средства (РЭС), осуществляется спутниками РТР наших вероятных партнеров.
А в эфир, к примеру, РЭС ЗРВ (радиолокационные комплексы и многофункциональные РЛС ЗРС С-400) выходят как минимум несколько раз в сутки — и это осуществляется как для проверки техники, так и в ходе боевой подготовки.
К примеру, для операторов РЛС существуют нормы проводки реальных целей, и их надо каждый месяц выполнять. Естественно, что в ходе проверки техники и боевой подготовки, связанных с выходом в эфир, надо соблюдать установленные на тот момент времени режимы радиомаскировки и руководствоваться графиком пролета спутников РТР-разведки. Но говорить о каком-то «перехвате» частоты (тем более частоты (литера) мирного времени) как о каком-то успехе вероятного противника и трагическом событии в жизни нашей армии, наверное, не стоит.
К тому же, ряд российских военных экспертов уверены, что «НАТО с помощью самолетов разведки пытается определить, где именно на территории Крыма находятся ЗРК С-400». Но на самом деле это секрет Полишинеля.
12-й зенитный ракетный полк (пункт постоянной дислокации — Севастополь) и 18-й гвардейский Севастопольско-Феодосийский зенитный ракетный полк (пункт постоянной дислокации — Феодосия), на оснащении которых находится ЗРС С-400 «Триумф», входят в состав 31-й дивизии противовоздушной обороны (город Севастополь). Свободной земли в Крыму практически нет, и зенитные ракетные дивизионы обоих полков в большинстве случаев размещены на фондах 1-й дивизии ПВО, существовавшей еще в советские времена.
И, наконец, главное — не особо понятно, откуда «ряду российских СМИ» стало известно о постановке помех ЗРС С-400 в Крыму. Минобороны России не комментирует эту ситуацию, а французы никаких подтверждений своим действиям так и не прислали.
Навели средства ПВО
Или разберем ситуацию с недавним пролетом над территорией Украины трех стратегических бомбардировщиков ВВС США В-52. В некоторых источниках писали: «российские военные навели средства ПВО на американский B-52 и приготовились его сбить».
Не совсем понятно, что в этом случае понималось под «навели средства ПВО», а также откуда появилась информация о «приготовлении сбить его».
Корректно такие сообщения следует читать следующим образом: «Дежурные по ПВО средства в Крыму были переведены в готовность номер один, в воздух подняты российские истребители, которые осуществляли полет на параллельных курсах с бомбардировщиками В-52 в пределах воздушного пространства Российской Федерации. Нарушений государственной границы со стороны американских самолетов не зафиксировано».
Когда речь заходит о полетах В-52, то непременно в некоторых источниках добавляется фраза «бомбардировщики отрабатывали заходы на удары по российским объектам» (даже по Сочи) или «В-52 имитировали ядерные удары по Крыму».
Однако, если бы даже В-52 отрабатывал такой элемент боевой подготовки как выход на рубеж пуска крылатой ракеты воздушного базирования, то эта точка находилась бы на расстоянии как минимум 1600-2500 км от Крыма.
Кроме того, сложно определить, какие именно элементы отрабатывались американцами — «авиаудары», как это подается в некоторых масс-медиа, или «учения в воздушном пространстве Украины», как об этом говорят сами США.
Никакой достоверной информации, что происходило в кабинах американских бомбардировщиков, ни у кого, кроме их командиров, нет. Может, отрабатывали, а, может, нет. Достоверно эта информация отсутствует.
Цена перехвата
Не проходит и дня, чтобы не появилось сообщение о каком-нибудь перехвате нашими истребителями воздушного судна вероятного партнера.
На самом деле, ни одного перехвата ни за этот год, ни за прошлый и даже позапрошлый не было.
Перехват — это или уничтожение воздушного нарушителя государственной границы в воздушном пространстве, или же принуждение его к посадке. Все остальное — не перехват.
Во-вторых, нарушений государственных границ нашего государства в воздушном пространстве за последнее время не зафиксировано. А если не было нарушений, то, соответственно, и задача на уничтожение воздушного суда-нарушителя ни разу силам и средствам ПВО не ставилась.
То, что происходит сейчас в воздухе над Балтикой и Черным морем, можно описать следующим образом: «при входе самолета-разведчика ОВВС НАТО в 100-км зону от государственной границы Российской Федерации был поднят истребитель, который пунктами наведения N-ой дивизии ПВО был выведен в окрестности цели, обнаружил цель, установил с ней визуальный контакт и лег с самолетом-разведчиком на параллельный курс. После того, как воздушное судно НАТО начало удаляться от государственной границы РФ, истребитель по остатку топлива был возвращен на аэродром вылета».
К слову, сам подъем истребителя в воздух — дело довольно недешевое. К примеру, в зависимости от типа самолета и продолжительности полета, это может ориентировочно стоить от 3 до 5 млн руб. Количество личного состава, обеспечивающее обслуживание воздушного судна на земле и наведение истребителя на цель, существенно превышает 200 военнослужащих.
В этом случае возникает вопрос — так, может быть, этого не делать? Однако подобная постановка вопроса просто недопустима. Решение тут только одно — поднимать самолеты в воздух и при сближении с самолетами НАТО даже демонстрировать некоторую лихость (ее в Североатлантическом альянсе называют «опасным маневрированием»). В противном случае самолеты-разведчики блока НАТО начнут летать уже не над нейтральными водами, а над территорией нашей страны.
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).